Русские женщины. Н. А. Некрасов
Княгиня Трубецкая
Часть первая
Покоен, прочен и легок
На диво слаженный возок;
Сам граф-отец не раз, не два
Его попробовал сперва.
Шесть лошадей в него впрягли,
Фонарь внутри его зажгли.
Сам граф подушки поправлял,
Медвежью полость в ноги стлал,
Творя молитву, образок
Повесил в правый уголок
И — зарыдал. Княгиня-дочь.
Куда-то едет в эту ночь.
«Да, рвем мы сердце пополам
Друг другу, но, родной,
Скажи, что ж больше делать нам?
Поможешь ли тоской!
Один, кто мог бы нам помочь
Теперь. Прости, прости!
Благослови родную дочь
И с миром отпусти!
Бог весть, увидимся ли вновь.
Увы! надежды нет.
Прости и знай: твою любовь,
Последний твой завет
Я буду помнить глубоко
В далекой стороне.
Не плачу я, но не легко
С тобой расстаться мне!
О, видит бог. Но долг другой,
И выше и трудней,
Меня зовет. Прости, родной!
Напрасных слез не лей!
Далек мой путь, тяжел мой путь,
Страшна судьба моя,
Но сталью я одела грудь.
Гордись — я дочь твоя!
Прости и ты, мой край родной,
Прости, несчастный край!
И ты. о город роковой,
Гнездо царей. прощай!
Кто видел Лондон и Париж,
Венецию и Рим,
Того ты блеском не прельстишь,
Но был ты мной любим —
Счастливо молодость моя
Прошла в стенах твоих,
Твои балы любила я,
Катанья с гор крутых,
Любила плеск Невы твоей
В вечерней тишине,
И эту площадь перед ней
С героем на коне.
Мне не забыть. Потом, потом
Расскажут нашу быль.
А ты будь проклят, мрачный дом,
Где первую кадриль
Я танцевала. Та рука
Досель мне руку жжет.
Ликуй . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . »
Покоен, прочен и легок,
Катится городом возок.
Вся в черном, мертвенно бледна,
Княгиня едет в нем одна,
А секретарь отца (в крестах,
Чтоб наводить дорогой страх)
С прислугой скачет впереди.
Свища бичом, крича: «Пади!»
Ямщик столицу миновал.
Далек княгине путь лежал,
Была суровая зима.
На каждой станции сама
Выходит путница: «Скорей
Перепрягайте лошадей!»
И сыплет щедрою рукой
Червонцы челяди ямской.
Но труден путь! В двадцатый день
Едва приехали в Тюмень,
Еще скакали десять дней,
«Увидим скоро Енисей, —
Сказал княгине секретарь.
Не ездит так и государь. »
Вперед! Душа полна тоски,
Дорога всё трудней,
Но грезы мирны и легки —
Приснилась юность ей.
Богатство, блеск! Высокий дом
На берегу Невы,
Обита лестница ковром,
Перед подъездом львы,
Изящно убран пышный зал,
Огнями весь горит.
О радость! нынче детский бал,
Чу! музыка гремит!
Ей ленты алые вплели
В две русые косы,
Цветы, наряды принесли
Невиданной красы.
Пришел папаша — сед, румян, —
К гостям ее зовет.
«Ну, Катя! чудо-сарафан!
Он всех с ума сведет!»
Ей любо, любо без границ.
Кружится перед ней
Цветник из милых детских лиц,
Головок и кудрей.
Нарядны дети, как цветы,
Нарядней старики:
Плюмажи, ленты и кресты,
Со звоном каблуки.
Танцует, прыгает дитя,
Не мысля ни о чем,
И детство резвое шутя
Проносится. Потом
Другое время, бал другой
Ей снится: перед ней
Стоит красавец молодой,
Он что-то шепчет ей.
Потом опять балы, балы.
Она — хозяйка их,
У них сановники, послы,
Весь модный свет у них.
«О милый! что ты так угрюм?
Что на́ сердце твоем?»
— Дитя! мне скучен светский шум,
Уйдем скорей, уйдем! —
И вот уехала она
С избранником своим.
Пред нею чудная страна,
Пред нею — вечный Рим.
Ах! чем бы жизнь нам помянуть —
Не будь у нас тех дней,
Когда, урвавшись как-нибудь
Из родины своей
И скучный север миновав,
Примчимся мы на юг.
До нас нужды, над нами прав
Ни у кого. Сам-друг
Всегда лишь с тем, кто дорог нам,
Живем мы, как хотим;
Сегодня смотрим древний храм,
А завтра посетим
Дворец, развалины, музей.
Как весело притом
Делиться мыслию своей
С любимым существом!
Под обаяньем красоты,
Во власти строгих дум,
По Ватикану бродишь ты
Подавлен и угрюм;
Отжившим миром окружен,
Не помнишь о живом.
Зато как странно поражен
Ты в первый миг потом,
Когда, покинув Ватикан,
Вернешься в мир живой,
Где ржет осел, шумит фонтан,
Поет мастеровой;
Торговля бойкая кипит,
Кричат на все лады:
«Кораллов! раковин! улит!
Мороженой воды!»
Танцует, ест, дерется голь,
Довольная собой,
И косу черную как смоль
Римлянке молодой
Старуха чешет. Жарок день,
Несносен черни гам,
Где нам найти покой и тень?
Заходим в первый храм.
Не слышен здесь житейский шум,
Прохлада, тишина
И полусумрак. Строгих дум
Опять душа полна.
Святых и ангелов толпой
Вверху украшен храм,
Порфир и яшма под ногой
И мрамор по стенам.
Как сладко слушать моря шум!
Сидишь по часу нем,
Неугнетенный, бодрый ум
Работает меж тем.
До солнца горною тропой
Взберешься высоко —
Какое утро пред тобой!
Как дышится легко!
Но жарче, жарче южный день,
На зелени долин
Росинки нет. Уйдем под тень
Зонтообразных пинн.
Княгине памятны те дни
Прогулок и бесед,
В душе оставили они
Неизгладимый след.
Но не вернуть ей дней былых,
Тех дней надежд и грез,
Как не вернуть потом о них
Пролитых ею слез.
Исчезли радужные сны,
Пред нею ряд картин
Забитой, загнанной страны:
Суровый господин
И жалкий труженик-мужик
С понурой головой.
Как первый властвовать привык,
Как рабствует второй!
Ей снятся группы бедняков
На нивах, на лугах,
Ей снятся стоны бурлаков
На волжских берегах.
Наивным ужасом полна,
Она не ест, не спит,
Засыпать спутника она
Вопросами спешит:
«Скажи, ужель весь край таков?
Довольства тени нет. »
— Ты в царстве нищих и рабов! —
Короткий был ответ.
Она проснулась — в руку сон!
Чу, слышен впереди
Печальный звон — кандальный звон!
«Эй, кучер, погоди!»
То ссыльных партия идет,
Больней заныла грудь.
Княгиня деньги им дает, —
«Спасибо, добрый путь!»
Иллюстрация Д. А. Шмаринова к поэме Н. А. Некрасова «Русские женщины»
Ей долго, долго лица их
Мерещатся потом,
И не прогнать ей дум своих,
Не позабыться сном!
«И та здесь партия была.
Да. нет других путей.
Но след их вьюга замела.
Скорей, ямщик, скорей. »
Мороз сильней, пустынней путь,
Чем дале на восток;
На триста верст какой-нибудь
Убогий городок,
Зато как радостно глядишь
На темный ряд домов,
Но где же люди? Всюду тишь,
Не слышно даже псов.
Под кровлю всех загнал мороз,
Чаек от скуки пьют.
Прошел солдат, проехал воз,
Куранты где-то бьют.
Замерзли окна. огонек
В одном чуть-чуть мелькнул.
Собор. на выезде острог.
Ямщик кнутом махнул:
«Эй вы!» — и нет уж городка,
Последний дом исчез.
Направо — горы и река,
Налево — темный лес.
Кипит больной, усталый ум,
Бессонный до утра,
Тоскует сердце. Смена дум
Мучительно быстра;
Княгиня видит то друзей,
То мрачную тюрьму,
И тут же думается ей —
Бог знает почему,
Что небо звездное — песком
Посыпанный листок,
А месяц — красным сургучом
Оттиснутый кружок.
Пропали горы; началась
Равнина без конца.
Еще мертвен! Не встретит глаз
Живого деревца.
«А вот и тундра!» — говорит
Ямщик, бурят степной.
Княгиня пристально глядит
И думает с тоской:
Сюда-то жадный человек
За золотом идет!
Оно лежит по руслам рек,
Оно на дне болот.
Трудна добыча на реке,
Болота страшны в зной,
Но хуже, хуже в руднике,
Глубоко под землей.
Там гробовая тишина,
Там безрассветный мрак.
Зачем, проклятая страна,
Нашел тебя Ермак.
Читать еще: Нил Гейман «the Sandman. Песочный человек
Чредой спустилась ночи мгла,
Опять взошла луна.
Княгиня долго не спала,
Тяжелых дум полна.
Уснула. Башня снится ей.
Она вверху стоит;
Знакомый город перед ней
Волнуется, шумит;
К обширной площади бегут
Несметные толпы:
Чиновный люд, торговый люд,
Разносчики, попы;
Пестреют шляпки, бархат, шелк,
Тулупы, армяки.
Стоял уж там какой-то полк,
Пришли еще полки,
Побольше тысячи солдат
Сошлось. Они «ура!» кричат,
Они чего-то ждут.
Народ галдел, народ зевал,
Едва ли сотый понимал,
Что делается тут.
Зато посмеивался в ус,
Лукаво щуря взор,
Знакомый с бурями француз,
Столичный куафер.
Приспели новые полки:
«Сдавайтесь!» — тем кричат.
Ответ им — пули и штыки,
Сдаваться не хотят.
Иллюстрация К. А. Клементьевой к поэме Н. А. Некрасова «Русские женщины»
Какой-то бравый генерал,
Влетев в каре, грозиться стал —
С коня снесли его.
Другой приблизился к рядам:
«Прощенье царь дарует вам!» —
Убили и того.
Явился сам митрополит
С хоругвями, с крестом:
«Покайтесь, братия! — гласит, —
Падите пред царем!»
Солдаты слушали, крестясь,
Но дружен был ответ:
— Уйди, старик! молись за нас!
Тебе здесь дела нет. —
Тогда-то пушки навели,
Сам царь скомандовал: «Па-ли. »
Картечь свистит, ядро ревет,
Рядами валится народ.
«. О милый! Жив ли ты?»
Княгиня, память потеряв,
Вперед рванулась и стремглав
Упала с высоты!
Пред нею длинный и сырой
Подземный коридор,
У каждой двери часовой,
Все двери на запор.
Прибою волн подобный плеск
Снаружи слышен ей;
Внутри — бряцанье, ружей блеск
При свете фонарей;
Да отдаленный шум шагов
И долгий гул от них,
Да перекрестный бой часов,
Да крики часовых.
С ключами старый и седой,
Усатый инвалид —
«Иди, печальница, за мной! —
Ей тихо говорит. —
Я проведу тебя к нему,
Он жив и невредим. »
Она доверилась ему,
Она пошла за ним.
Шли долго, долго. Наконец
Дверь визгнула — и вдруг
Пред нею он. живой мертвец.
Пред нею — бедный друг!
Упав на грудь ему, она
Торопится спросить:
«Скажи, что делать? Я сильна
Могу я страшно мстить!
Достанет мужества в груди,
Готовность горяча,
Просить ли надо. » — Не ходи,
Не тронешь палача! —
«О милый! что сказал ты? Слов
Не слышу я твоих.
То этот страшный бой часов,
То крики часовых!
Зачем тут третий между нас. »
Наивен твой вопрос. —
«Пора! пробил урочный час!» —
Тот «третий» произнес.
Княгиня вздрогнула — глядит
Испуганно кругом,
Ей ужас сердце леденит:
Не всё тут было сном.
Луна плыла среди небес
Без блеска, без лучей,
Налево был угрюмый лес,
Направо — Енисей.
Темно! Навстречу ни души,
Ямщик на козлах спал,
Голодный волк в лесной глуши
Пронзительно стонал,
Да ветер бился и ревел,
Играя на реке,
Да инородец где-то пел
На странном языке.
Суровым пафосом звучал
Неведомый язык
И пуще сердце надрывал,
Как в бурю чайки крик.
Княгине холодно; в ту ночь
Мороз был нестерпим,
Упали силы; ей невмочь
Бороться больше с ним.
Рассудком ужас овладел,
Что не доехать ей.
Ямщик давно уже не пел,
Не понукал коней,
Передней тройки не слыхать.
«Эй! жив ли ты, ямщик?
Что ты замолк? не вздумай спать!»
— Не бойтесь, я привык. —
Летят. Из мерзлого окна
Не видно ничего,
Опасный гонит сон она,
Но не прогнать его!
Он волю женщины больной
Мгновенно покорил
И, как волшебник, в край иной
Ее переселил.
Тот край — он ей уже знаком —
Как прежде неги полн,
И теплым солнечным лучом
И сладким пеньем волы
Ее приветствовал, как друг.
Куда ни поглядит:
«Да, это юг! да, это юг!» —
Всё взору говорит.
Ни тучки в небе голубом,
Долина вся в цветах,
Всё солнцем залито, на всем,
Внизу и на горах,
Печать могучей красоты,
Ликует всё вокруг;
Ей солнце, море и цветы
Поют: «Да, это юг!»
В долине между цепью гор
И морем голубым
Она летит во весь опор
С избранником своим.
Дорога их — роскошный сад,
С деревьев льется аромат,
На каждом дереве горит
Румяный, пышный плод;
Сквозь ветви темные сквозит
Лазурь небес и вод;
По морю реют корабли,
Мелькают паруса,
А горы, видные вдали,
Уходят в небеса.
Как чудны краски их! За час
Рубины рдели там,
Теперь заискрился топаз
По белым их хребтам.
Вот вьючный мул идет шажком,
В бубенчиках, в цветах,
За мулом — женщина с венком,
С корзинкою в руках.
Она кричит им: «Добрый путь!»
И, засмеявшись вдруг,
Бросает быстро ей на грудь
Цветок. да! это юг!
Страна античных, смуглых дев
И вечных роз страна.
Чу! мелодический напев,
Чу! музыка слышна.
«Да, это юг! да, это юг!
(Поет ей добрый сон)
Опять с тобой любимый друг,
Опять свободен он. »
Николай Некрасов — Русские женщины
Николай Некрасов — Русские женщины краткое содержание
Русские женщины читать онлайн бесплатно
Николай Алексеевич Некрасов
Покоен, прочен и легок На диво слаженный возок;
Сам граф-отец не раз, не два Его попробовал сперва.
Шесть лошадей в него впрягли, Фонарь внутри его зажгли.
Сам граф подушки поправлял, Медвежью полость в ноги стлал,
Творя молитву, образок Повесил в правый уголок
И — зарыдал. Княгиня-дочь. Куда-то едет в эту ночь.
?Да, рвем мы сердце пополам
Друг другу, но, родной, Скажи, что ж больше делать нам?
Поможешь ли тоской!
Один, кто мог бы нам помочь
Теперь. Прости, прости! Благослови родную дочь
И с миром отпусти!
Бог весть, увидимся ли вновь,
Увы! надежды нет. Прости и знай: твою любовь,
Последний твой завет Я буду помнить глубоко
В далекой стороне. Не плачу я, но нелегко
С тобой расстаться мне!
О, видит бог. Но долг другой,
И выше и трудней, Меня зовет. Прости, родной!
Напрасных слез не лей! Далек мой путь, тяжел мой путь,
Страшна судьба моя, Но сталью я одела грудь.
Гордись — я дочь твоя!
Прости и ты, мой край родной,
Прости, несчастный край! И ты. о город роковой,
Гнездо царей. прощай! Кто видел Лондон и Париж,
Венецию и Рим, Того ты блеском не прельстишь,
Но был ты мной любим
Счастливо молодость моя
Прошла в стенах твоих, Твои балы любила я,
Катанья с гор крутых, Любила плеск Невы твоей
В вечерней тишине, И эту площадь перед ней
С героем на коне.
Мне не забыть. Потом, потом
Расскажут нашу быль. А ты будь проклят, мрачный дом,
Где первую кадриль Я танцевала. Та рука
Досель мне руку жжет. Ликуй . . . . . . . . . . .
Покоен, прочен и легок, Катится городом возок.
Вся в черном, мертвенно-бледна, Княгиня едет в нем одна,
А секретарь отца (в крестах, Чтоб наводить дорогой страх)
С прислугой скачет впереди. Свища бичом, крича: «Пади!»
Ямщик столицу миновал. Далек княгине путь лежал,
Была суровая зима. На каждой станции сама
Выходит путница: «Скорей Перепрягайте лошадей!»
И сыплет щедрою рукой Червонцы челяди ямской.
Но труден путь! В двадцатый день Едва приехали в Тюмень,
Еще скакали десять дней, ?Увидим скоро Енисей,
Сказал княгине секретать. Не ездит так и государь.
Вперед! Душа полна тоски,
Дорога всJ трудней, Но грезы мирны и легки
Приснилась юность ей. Богатство, блеск! Высокий дом
Читать еще: Японская живопись. Современная японская живопись
На берегу Невы, Обита лестница ковром,
Перед подъездом львы, Изящно убран пышный зал,
Огнями весь горит. О радость! нынче детский бал,
Чу! музыка гремит! Ей ленты алые вплели
В две русские косы, Цветы, наряды принесли
Невиданной красы. Пришел папаша — сед, румян,
К гостям ее зовет: ?Ну, Катя! чудо сарафан!
Он всех с ума сведет!? Ей любо, любо без границ.
Кружится перед ней Цветник из милых детских лиц,
Головок и кудрей. Нарядны дети, как цветы,
Нарядней старики: Плюмажи, ленты и кресты,
Со звоном каблуки. Танцует, прыгает дитя,
Не мысля ни о чем, И детство резвое шутя
Проносится. Потом Другое время, бал другой
Ей снится: перед ней Стоит красавец молодой,
Он что-то шепчет ей. Потом опять балы, балы.
Она — хозяйка их, У них сановники, послы,
Весь модный свет у них.
?О милый! что ты так угрюм?
Что на сердце твоем?? — Дитя! Мне скучен светский шум, Уйдем скорей, уйдем!
И вот уехала она
С избранником своим. Пред нею чудная страна,
Пред нею — вечный Рим. Ах! чем бы жизнь нам помянуть
Не будь у нас тех дней, Когда, урвавшись как-нибудь
Из родины своей И скучный север миновав,
Примчимся мы на юг. До нас нужды, над нами прав
Ни у кого. Сам-друг Всегда лишь с тем, кто дорог нам,
Живем мы, как хотим; Сегодня смотрим древний храм,
А завтра посетим Дворец, развалины, музей..
Как весело притом Делиться мыслию своей
С любимым существом!
Под обаяньем красоты,
Во власти строгих дум, По Ватикану бродишь ты,
Подавлен и угрюм; Отжившим миром окружен,
Не помнишь о живом. Зато как странно поражен
Ты в первый миг потом, Когда, покинув Ватикан,
Вернешься в мир живой, Где ржет осел, шумит фонтан,
Поет мастеровой; Торговля бойкая кипит,
Кричат на все лады: ?Кораллов! раковин! улит!
Мороженой воды!? Танцует, ест, дерется голь,
Довольная собой, И косу черную как смоль
Римлянке молодой Старуха чешет. Жарок день,
Несносен черни гам, Где нам найти покой и тень?
Заходим в первый храм.
Не слышен здесь житейский шум,
Прохлада, тишина И полусумрак. Строгих дум
Опять душа полна. Святых и ангелов толпой
Вверху украшен храм, Порфир и яшма под ногой,
И мрамор по стенам.
Как сладко слушать моря шум!
Сидишь по часу нем; Неугнетенный, бодрый ум
Работает меж тем. До солнца горною тропой
Взберешься высоко Какое утро пред тобой!
Как дышится легко! Но жарче, жарче южный день,
На зелени долин Росинки нет. Уйдем под тень
Княгине памятны те дни
Прогулок и бесед, В душе оставили они
Неизгладимый след. Но не вернуть ей дней былых,
Тех дней надежд и грез, Как не вернуть потом о них
Пролитых ею слез.
Исчезли радужные сны,
Пред нею ряд картин Забитой, загнанной страны:2
Суровый господин И жалкий труженик-мужик
С понурой головой. Как первый властвовать привык,
Как рабствует второй! Ей снятся группы беняков
На нивах, на лугах, Ей снятся стоны бурлаков
На волжских берегах. Наивным ужасом полна,
Она не ест, не спит, Засыпать спутника она
Вопросами спешит: ?Скажи, ужель весь край таков? Довольства тени нет. — Ты в царстве нищих и рабов! Короткий был ответ.
Она проснулась — в руку сон!
Чу, слышен впереди Печальный звон — кандальный звон!
?Эй, кучер, погоди!? То ссыльных партия идет,
Больней заныла грудь, Княгиня деньги им дает,
?Спасибо, добрый путь!? Ей долго, долго лица их
Мерещатся потом, И не прогнать ей дум своих,
Не позабыться сном! ?И та здесь партия была. Да. нет других путей. Но след их вьюга замела. Скорей, ямщик, скорей.
Мороз сильней, пустынней путь,
Чем дале на восток; На триста верст какой-нибудь
Убогий городок, Зато как радостно глядишь
На темный ряд домов, Но где же люди? Всюду тишь,
Не слышно даже псов. Под кровлю всех загнал мороз,
Чаек от скуки пьют. Прошел солдат, проехал воз,
Куранты где-то бьют. Замерзли окна. огонек
В одном чуть-чуть мелькнул. Собор. на выезде острог.
Ямщик кнутом махнул: ?Эй вы!? — и нет уж городка,
Последний дом исчез. Направо — горы и река,
Налево — темный лес.
Кипит больной, усталый ум,
Бессонный до утра, Тоскует сердце. Смена дум
Мучительно быстра; Княгиня видит то друзей,
То мрачную тюрьму, И тут же думается ей
Бог знает почему, Что небо звездное — песком
Посыпанный листок, А месяц — красным сургучом
Пропали горы; началась
Равнина без конца. Еще мертвей! Не встретит глаз
Живого деревца. ?А вот и тундра!? — говорит
Ямщик, бурят степной. Княгиня пристально глядит
И думает с тоской: Сюда-то жадный человек
За золотом идет! Оно лежит по руслам рек,
Оно на дне болот. Трудна добыча на реке,
Болота страшны в зной, Но хуже, хуже в руднике,
Глубоко под землей. Там гробовая тишина,
Там безрассветный мрак. Зачем, проклятая страна,
Нашел тебя Ермак.
Чредой спустилась ночи мгла,
Опять взошла луна. Княгиня долго не спала,
Тяжелых дум полна. Уснула. Башня снится ей.
Она вверху стоит; Знакомый город перед ней
Волнуется, шумит; К обширной площади бегут3
Несметные толпы: Чиновный люд, торговый люд,
Разносчики, попы; Пестреют шляпки, бархат, шелк,
Тулупы, армяки. Стоял уж там какой-то полк,4
Пришли еще полки, Побольше тысячи солдат Сошлось. Они «ура!» кричат,
Они чего-то ждут. Народ галдел, народ зевал, Едва ли сотый понимал,
Что делается тут. Зато посмеивался в ус,
Лукаво щуря взор, Знакомый с бурями француз,
Приспели новые полки:
?Сдавайтесь!? — тем кричат. Ответ им — пули и штыки,
Сдаваться не хотят. Какой-то бравый генерал, Влетев в каре, грозиться стал
С коня снесли его. Другой приблизился к рядам: ?Прощенье царь дарует вам!?
Явился сам митрополит
С хоругвями, с крестом: ?Покайтесь, братия! — гласит,
Падите пред царем!? Солдаты слушали, крестясь,
Но дружен был ответ: — Уйди, старик! молись за нас! Тебе здесь дела нет.
Тогда-то пушки навели, Сам царь скомандовал: «Па-ли. » . О, милый! Жив ли ты?? Княгиня, память потеряв, Вперед рванулась и стремглав
Похожие книги на «Русские женщины», Николай Некрасов
Николай Некрасов читать все книги автора по порядку
Николай Некрасов — все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки Nice-Books.Ru.
Русские женщины отзывы
Отзывы читателей о книге Русские женщины, автор: Николай Некрасов. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.
- 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
- 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
- 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
- 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.
Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор Nice-Books.
Русские женщины краткое содержание
Краткое содержание «Русские женщины»
Поэма «Русские женщины» Некрасова посвящена женам декабристов, последовавшим вслед за ссыльными мужьями в Сибирь. Книга состоит из двух частей. Главной героиней первой части, написанной в 1871 году, является княгиня Екатерина Трубецкая. Вторая часть, в основу которой легли воспоминания княгини Марии Волконской, была завершена в 1872 году. Обе части стиха были опубликованы в 1873 году в журнале «Отечественные записки».
Читать еще: Зощенко биография семья. Биография зощенко
Предлагаем читать онлайн краткое содержание «Русских женщин», которое будет полезным как для читательского дневника, так и для подготовки к уроку литературы.
Екатерина Ивановна Трубецкая – княгиня, супруга ссыльного декабриста князя Трубецкого.
Мария Николаевна Волконская – княгиня, супруга князя Волконского.
Николай Раевский – отец Марии Волконской, генерал, благородный и отважный человек.
Граф – отец Екатерины Трубецкой.
Губернатор Иркутска – чиновник, который по приказу императора пытается остановить отважных женщин от решительного шага и вернуть их обратно в Петербург.
А ещё у нас есть:
для самых нетерпеливых — Очень краткое содержание «Русские женщины»
для самых крутых — Читать «Русские женщины» полностью
Краткое содержание
Княгиня Трубецкая
Часть первая
Старый граф, отец Екатерины Ивановны Трубецкой со слезами на глазах занимается последними приготовлениями – «княгиня-дочь… куда-то едет в эту ночь…». Она прощается с семьей, и просит родительского благословения в дальнюю дорогу. Княгиня прекрасно понимает, что надежды на встречу в будущем практически нет, «но долг другой, и выше и трудней» зовет ее в путь.
По дороге Екатерина Трубецкая вспоминает свое счастливое, беззаботное детство, стремительный калейдоскоп балов в роскошном родительском доме, на которые съезжались лишь сливки общества. Эти воспоминания сменяются яркими, солнечными картинами свадебного путешествия по Италии, когда Трубецкие бродили по Ватикану, по шумным городским площадям, посещали «дворец, развалины, музей», и высшим счастьем было затем «делиться мыслию своей с любимым существом».
Но счастливые воспоминания княгини нарушаются мрачной действительностью. В Сибири «на триста верст какой-нибудь убогий городок», из-за сильного мороза все сидят по домам, и даже собаки не лают. Этот край навевает у Трубецкой тяжелые мысли – «Зачем, проклятая страна, нашел тебя Ермак. ».
Перед глазами Екатерины Ивановны встают сцены восстания декабристов, ее свидание с арестованным мужем, вызывающие в ней чувство острой безысходности.
Часть вторая
После двух месяцев утомительного пути княгиня прибывает в Иркутск. Ее встречает сам «начальник городской», давний знакомый отца княгини, который настойчиво отговаривает от дальнейшей поездки.
Он пугает ее невероятно опасной и тяжелой дорогой, взывает к дочерним чувствам, но все напрасно – княгиня Трубецкая видит свой долг только в том, чтобы поддержать супруга в тяжелый час. Ей не страшны все тяготы, что красочно описывает губернатор, она готова в чужом краю «близ мужа умереть».
На следующий день губернатор еще раз делает попытку отговорить княгиню от рокового шага, но она по-прежнему настаивает на своем. Тогда губернатор сообщает ей, что в этом случае она обязана «отреченье подписать» от всех своих прав, то есть «нищей стать и женщиной простой».
Напоследок губернатор пугает княгиню тем, что не даст ей лошадей, а отпустит ее этапом до Нерчинска, вместе с каторжниками. Однако и эта попытка сломить волю решительной женщины оказывается безуспешной. Пораженный мужеством княгини, старый генерал со слезами на глазах признается, что мучил ее по приказу царя. Он приказывает запрягать лошадей, и княгиня отправляется в Нерчинск.
Княгиня Волконская
Желая сохранить для своих потомков память о прожитых годах, княгиня Мария Николаевна Волконская пишет историю своей жизни.
Глава I
Родилась княгиня «под Киевом, в тихой деревне», в знатном уважаемом семействе. Ее отец, генерал Раевский, в войне с Наполеоном «мужеством добыл и лавры побед и почести, чтимые миром». Маша была любимицей всей семьи, и детские и юношеские годы синеглазой красавицы прошли мирно и беззаботно.
На балах, устраиваемых Раевских, Маша была настоящей царицей. Она пленяла своей красотой гусаров и улан, но ее сердце оставалось холодным. За Машу сделал выбор ее отец, предложив в мужья князя Волконского – отважного генерала, любимца императора. На робкое возражение Маши о том, что жених гораздо старше ее, отец безапелляционно заявил: «Ты будешь с ним счастлива!».
После свадьбы супруги редко виделись друг с другом – Сергей Волконский постоянно был в разъездах. Однажды, когда он привез беременную Машу в Одессу, он разбудил ее посреди ночи с требованием разжечь камин, и затем всю ночь «бумаги сносил к камину — и жег торопливо». Затем он в срочном порядке отвез жену к отцу, в спешке простился с ней и ускакал.
Глава II
Молодая княгиня никак не могла понять причину такого поведения супруга, но чувствовала, что «недоброе что-то случилось». Родные всячески успокаивали Машу, напоминали ей о том, что она должна беречься из-за ребенка.
Рождение первенца оказалось серьезным испытанием для княгини Волконской, которая в течение двух месяцев серьезно болела. Все это время семья скрывала от нее тот факт, что князь оказался заговорщиком.
Княгине удалось добиться свидания с мужем, и, увидев его измученное лицо, Маша укрепилась в своем решении ехать за ним в Сибирь. Именно в тот момент она поняла, насколько сильно любит своего супруга.
Родители княгини умоляли ее одуматься, не ломать судьбу не только свою, но и ребенка. Но Маша настойчиво твердила только одно – «Поеду!».
Глава III
Молодой княгине тяжело принимать столь ответственное решение, поскольку до этого рокового момента за нее это делали другие. Только на двадцатом году жизни она «узнала, что жизнь не игрушка».
Княгине тяжело расставаться с сыном, но она надеется, что повзрослев, «он матери чувство поймет и в сердце ее оправдает». Маша уверена, что в глубине души ее поддерживает и отец, хотя никогда не признается в этом.
Мария Николаевна получает письмо от царя, в котором тот восхищается ее смелостью, но намекает «на то, что возврат безнадежен». Немедля, она собирается в дорогу, и напоследок отец под угрозой проклятия требует ее возвращения через год.
Глава IV
Княгиня держит путь в Москву, чтобы попрощаться с любимой сестрой Зинаидой. Чтобы поддержать Марию, она решает устроить пир, на который приглашает весь московский цвет общества: поэтов, артистов, певцов. Все стремятся выразить свое восхищение удивительной смелостью столь хрупкой женщины.
Среди гостей Мария Николаевна замечает Пушкина – старинного приятеля, с которым она была дружна в юности. Она вспоминает счастливые, безмятежные дни в Крыму, когда оба они были молоды, наивны и беспечны.
Глава V
По дороге в Сибирь перед Волконской раскрывается картина ничем не приукрашенной жизни обычных людей. Тяжелая дорога и сильная метель вынуждают княгиню сделать небольшой привал в сторожке лесника, где для защиты от медведей дверь подпирается камнями.
На одной из станций княгиня узнает от конвойного солдата, что все ссыльные декабристы живы и «живут в руднике Благодатском». В Иркутске Волконскую губернатор мучает точно так же, как и княгиню Трубецкую, но она проявляет настойчивость, и держит свой путь далее. В Нерчинске ее ждет радостная встреча с Екатериной Трубецкой.
Глава VI
Объединенные общим горем женщины рады видеть друг друга. Они утешают себя тем, что станут «опорою гибнущим, слабым, больным» мужьям и достойно выдержат непростое испытание.
Узнав, куда узники отправляются на работу, Мария Николаевна спешит к руднику. Она умоляет часового пропустить ее к мужу, и тот уступает ее мольбам. Пробежав в полной темноте мимо опасных провалов и трещин, княгиня благополучно добирается к работающим узникам. Ее радостно встречают знакомые лица: «Сергей Трубецкой, Артамон Муравьев, Борисовы, князь Оболенской».
Княгиня видит супруга, на лице которого написаны все страдания, что ему довелось пережить. Мария Николаевна в слезах припадает к его оковам и целует их. В этот момент все чувствуют, как «тихого ангела бог ниспослал» – настолько волнующим и трепетным было свидание разлученных супругов.
Заключение
Авторская рукопись Некрасова имела иное название – «Декабристки», но писатель изменил его на «Русские женщины». Тем самым он хотел подчеркнуть, что главной является не сословная, а национальная принадлежность героинь, способных на великий подвиг самоотречения.
После краткого пересказа «Русских женщин» рекомендуем прочесть поэму Некрасова в полном варианте.
Источники:
http://xn—-7sbb5adknde1cb0dyd.xn--p1ai/%D0%BD%D0%B5%D0%BA%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BE%D0%B2-%D1%80%D1%83%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5-%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D1%89%D0%B8%D0%BD%D1%8B/
http://nice-books.ru/books/poehziya-dramaturgiya/poehziya/256177-nikolai-nekrasov-russkie-zhenshchiny.html
http://ryfma.com/p/cE4FNxKjvPzDmZxL3/russkie-zhenshchiny
